Я мучила карандаш от скуки

Плохое качество фотографий подстать отвратительному телефону и кривым рукам, несущим за это ответственность

Слон

Паук

Электрическое дерево

Механизм

Уродец со шляпой

Открытое сердце и дыхание

@темы: картинки

---

Я сказочник:

Сказка О Мечтателе

глава II
О том, как много можно обрести и потерять в один день


Рассвет долго не решался показываться, скромно пряча нежно-розовый хвост за пеленой туч. Скалистые горы на миг вспыхнули ярким румянцем, но тут же завяли, погрузившись в привычную атмосферу серой грусти. Так же быстро мелькнула величественная фигура Маэстро перед входом в Сэмирэ, и тот, кто не обделен зоркостью, мог бы заметить, что светлое чело омрачили тягостные думы. Полуразрушенная твердыня угрюмо взирала пустыми глазницами почерневших башен на заполоненное вороньем небо. Их неотвратимо притягивал дух смерти, расползающийся по долине … Пройдут сотни лет, над замком закружат легенды, а правда всегда была слишком опасной, чтобы существовать слишком долго. Порой это к лучшему. Особенно такая правда. Но если откинуть завесу тайны, как капюшоны всадников, покажутся обезображенные временем сухие, обветренные лица людей, лишенных глаз дабы видеть и ушей дабы слышать. На самом деле братья Рут происходили из расы драконов, добровольно сменив стальную чешую и великую мудрость на власть и порок, сулимую нынешним правителем королевства людей, белокаменной Анамелии, бывшим придворным провидцем Терелем. Сейчас истерзанные души подошли невообразимо близко к своей цели, оставалось только протянуть руку. Вот чего боялся Маэстро: он знал, что ночные убийцы истребят всех Ту Му Ар, прежде чем приняться за беглеца. Потому он собрал охотников и приказал заблокировать все проходы и лазы, ведущие к городу, а сам остался в своем ущелье, окруженный магией собственных картин.
Алури проснулась далеко не сразу, не смотря на странное волнение, заполнившее ее сердце до краев. Перед глазами пронеслись какие-то тени, но как только девушка открыла глаза, тени оказались двумя служанками из низкородных, стремительно наводившими порядок в покоях музы Маэстро.
- Госпожа, простите, своим ничтожеством мы оскорбляем Ваши очи, - испугались те и, шурша юбками, поспешили удалиться.
Это было нормально, но сейчас Алури ощущала острую необходимость с кем-нибудь поговорить, пускай даже с прислугой, не отличающей симфонию от кантаты.
У молодых Ту Му Ар отсутствовало понятие дружбы, они не собирались стайками, чтобы посудачить о земном, потому поделиться печалями
юноши и девушки приходили к Маэстро. Последний всегда выслушивал их до конца, чувствуя ответственность за детей своих, подобно пастуху, который любит подвластных ему овец.
Однако на сей раз что-то было не так. Улицы пустовали, стояла невообразимая тишина. У главного входа в город работали низкородные. Эти сильные духом и телом люди изо дня в день трудились на благо познавших божественное искусство господ, при этом сохранив самые светлые качества души, утраченные знатью. У них были крепкие загорелые тела, открытые улыбки на лицах и искрящиеся теплотой глаза.
Маленькому человеку для счастья нужно немногое. Охотники вставали рано и ложились позже всех. Вооруженные луками они исследовали Скалистые горы от глубочайших ущелий до высочайших пиков. Не смотря на крайнюю бедность и нелегкий труд они были куда богаче самого Маэстро: у них были семьи, были мечты, были чувства …

Охотники спешно закладывали камнями проход, переговариваясь друг с другом тихим шепотом. Появление Алури заставило их прервать работу. Она подкралась к ним тихой зарей, скромно опустив глаза долу, словно в присутствии правителя, хотя, наоборот, это они должны были склониться пред ней.
- Что происходит? Почему так тихо?
- Затишье перед бурей, госпожа, - простолюдины низко поклонились девушке, чуть прикрыв глаза, как бы ослепленные сиянием ее божественной особы. – Владыка не велел никому покидать город.
- Вот как! Но я муза, неотъемлемая часть его, пропустите меня! – приказала Алури. Охотники не знали как быть. С одной стороны не подчиниться приказу Маэстро влекло за собой наказание, с другой …
- Хорошо, но только ненадолго. Скорее возвращайтесь, - согласились работяги и помогли ей преодолеть каменный заслон. Скользнув вниз по склону прозрачной тенью, муза поспешила к своему художнику, однако страшное зрелище развалин остановило ее. Слезы хлынули потоком, и Итору тут же жадно впитала их. Что значит потерять мечту? Вырвать сердце, чтобы никогда больше не чувствовать, как оно бьется под кожей, как оно трепещет от радости и глухо постукивает в нетерпении. Мечты легки и быстры, как птицы, они стрелами пронзают сознание, становятся частью нас. В них есть наше сокровенное. Не имея мечты, человек опустошается, становится прозрачным, чахнет и угасает бабочкой-однодневкой. Сердце Алури напоминало стройное деревце, ломающееся под каждым порывом ветра. Стоило малейшему несчастью свалиться на ее хрупкие плечи, как руки тут же опускались. После смерти родителей ее мечтой стало попасть в тот далекий замок, который олицетворял для нее весь внешний мир.
Пустота, одинокая, унылая пустота наполнила воздух, глубоко проникнув в недра разума. Снаружи тишина оглушала. Девушка невольно шагнула вперед и сорвалась вниз. Крик разорвал тонкую пелену, а бледная кожа покрылась ссадинами и царапинами, пока она вцеплялась нежными руками за выступы жестоких гор, неумело поддерживающих свое дитя. Когда-то Ту Му Ар единым народом лихо перелетали с камня на камень, со скалы на скалу, преследуя легконогих серн. Отголосок прошлого помог Алури удержаться над пропастью, разинувшей страшную пасть, в намерении поглотить этот горный цветок. Но видно счастливая звезда светила ей! Дочь Арилона ловко запрыгнула прямо в круглое отверстие в скале, снизу обрамленное каменным выступом и, должно быть, ранее служившее Ту Му Ар сборщиком дождевой воды. Внутри было темно и сыро, белое платье моментально намокло и отяжелело. Пещера уходила далеко вглубь Итору, извиваясь тоннелем в западном направлении. Где-то вдали мерцал янтарь, оставленный охотниками. Девушка упала на колени и принялась обмывать раны на руках, когда услышала хриплый рокот, отразившийся от каждого уголка горной утробы. Алури медленно поднялась, напрягая слух. Рокот повторился, удесятеренный пронзительным эхом. Стены и пол пещеры как будто разом всколыхнулись, а воздух стал горячим. Муза невольно преклонилась перед тайной, скрывающейся в конце тоннеля. Ноги сами понесли ее вперед. Так должен был чувствовать себя мотылек перед пламенем свечи.
Чем ближе она подбиралась, тем громче стучало сердце.
Нырнув за поворот, девушка споткнулась о лежащий на дороге камень … Нет! Не камень! Длинный чешуйчатый хвост преграждал путь в широкую камеру. Обложенные янтарем стены давали возможность хорошо рассмотреть необычное существо, раскинувшееся от стены до стены. То был дракон …
Радость, страх и смятение разом охватили случайную свидетельницу диковинного зверя. Как он попал сюда? Ведь драконы вернулись на небеса, оскорбленные порочностью людей!
Чувствуя собственную ущербность перед этим древним созданием, Алури попятилась, чуть склонив голову, то же сделал и дракон. Он прижался к стене, красиво выгнув длинную гибкую шею, его громкое дыхание стало прерывистым, а желтые глаза расширились от страха. Кто же больше испугался: могучий, сильный зверь или хрупкая девушка? Они смотрели друг другу в глаза, опасаясь неизвестности. Изящная муза Маэстро и свирепый хищник.
Первый шаг сделала сама Алури, вот только не вперед, а назад. Она опрометью бросилась бежать обратно к водостоку. Тут сказался ужас перед чужаками и сам вид монстра, который моментально поник, видя удаляющийся силуэт единственного живого создания в этом каменном плену.
Девушка оперлась руками о край скользкого желоба, но вдруг отпрянула. Горная порода была багрово-красной …
- Кровь! – ужаснулась дочь Арилона. Да, кровь смешалась с водой, узкой лентой струясь по поверхности, вдоль коридора до самой камеры, где лежал дракон. Во рту возник солоноватый привкус, по коже пробежали мурашки. Алури сделала глубокий вдох и побрела обратно к дракону. Ее била дрожь: то была смесь паники и намечавшейся простуды. Вода холодила ступни, а к голове приник жар.
Шаг, еще один, навстречу собственным страхам.
Дракон явно не желал, чтобы она приближалась. Он неловко переступал на израненных лапах, ища куда бы спрятаться. Но от девушки исходило неведомое тепло. Не безудержное пламя, какое полыхает в душах людей смелых и гордых, а мягкий свет весеннего солнца. Алури опустилась на колени перед ним и протянула руки, ладонями вверх, в знак дружбы. Так задолго до ее появления на свет поступали все Ту Му Ар при встрече с чужаками.
Дракон положил увенчанную рогами голову на ее колени, прикрыв глаза и прижав уши, хотя страх постепенно проходил. Юная муза заметила, что дракон был не так велик, как описывают легенды. Он свободно помещался в пещере, свернув змеиное тело кольцами. Цвета он был угольно-черного, чешуя, покрывавшая его до кончика хвоста, отливала сталью, а грива свешивалась с одного бока до самого пола. Ласковые руки Алури смогли различить каждый порез на его шее, каждую запекшуюся рану на светло-сером уязвимом животе дракона. Дышал он совсем как человек, страдающий смертельным недугом, изредка вздрагивая от боли.
- Не бойся, я не причиню тебе вреда, - прошептала девушка, осторожно гладя длинную гриву зверя. Тот привык к гонениям, к всеобщей ненависти и лжи, но в эту минуту …
Он поверил …
У самого Маэстро не хватило бы красок изобразить прекрасную картину, на которой сплелись воедино два столь разных существа. Сила преклонилась перед добротой, высшее перед малым, солнце перед звездой. Несколько простых слов, исходящих от сердца, пленили несчастное, всеми покинутое существо.
Алури всегда была одинока в чуждом мире, созданном Маэстро. Ее сердце вольной пташкой кружило где-то в синей дали, полной жизни и солнечного света, которую презирали художники Ту Му Ар. Ее учили молчанию, уподоблению тени и безоговорочному послушанию. Быть легким дуновением ветра, отражением самой себя, неискренней, всегда одинаковой…
Что если душа рвется в полет, а сердце хочет радоваться! Убить, разрушить, подавить свое собственное «Я» … ради чего? Ради искусства? Или ради прихоти гениального безумца?
В тот миг она поняла, сколького ей не хватало, сколького ее лишили …
А он позабыл все беды и испытания, выпавшие на его долю. Пред глазами пронеслась вся их жизнь: бессмысленная, ненастоящая, одинокая …

Как много времени они провели под каменным сводом? Секунду, час, день?
- Откуда ты взялся? – нарушила молчание Алури, присущим ей мягким шепотом. Дракон поднял голову вверх, как бы обращаясь к небесам.
- Неужели из-за облаков? – догадалась девушка.
Дракон кивнул.
И снова приятная слуху тишина … К чему слова, когда и те бывают бесполезны? Самые первые люди общались жестами. Жест, улыбка, теплый взгляд способны растопить самый крепкий лед, принести свет в самый дремучий разум. А древнейшие знали немного больше своих нынешних потомков.

Надо же было грянуть бури! Смерч, ураган обрушился на Скалистые горы. Итору разразилась громким плачем. Дракон стремительно обвился вокруг Алури, будто хотел защитить. От кого же?
Стены вокруг покрылись трещинами, гора взвыла от боли и разом рассыпалась на тысячи осколков. Посредине неба возникли три фигуры. Их плащи развевались подобно крыльям огромных птиц. Сильные руки легко удерживали беснующихся чудовищ, выкованных из стали и надевших личины коней. Скалистые горы истекали кровью, моля глухие Небеса о прощении, но тщетно. Никто не может слышать камень.
- Беглец! – шипели всадники, - Из-за тебя проливается кровь!
Девушка никогда не испытывала столько страха в один день. Она вцепилась в гриву дракона, и тот как по указу устремился прочь от своих гонителей. Убийцы мчались следом с невиданной скоростью, железные копыта коней наполняли пространство молнией и громом.
Алури видела мрачный силуэт Маэстро на своем обычном месте у Сэмирэ. Она не могла разглядеть его лица, на котором впервые в жизни отразилась глубочайшая скорбь. Он сохранил город, но рядом с ним стояла Смерть.

А друзья уносились все дальше от утопического мира. Всадники без устали гнали лошадей, изливая потоки злобы и проклятий на головы беглецов. Девушка с трудом держалась, ее щеки пылали от прикосновений обжигающего ветра. Дракон был очень слаб, потому начал немедленно снижаться. Братья разделились и продолжили преследование почти у самой земли. Алури крепко зажмурилась, ожидая неминуемого столкновения. Вся ее короткая жизнь предстала как один миг. Но удара не последовало. Зверь грациозно нырнул под сень могучих деревьев, накрывших его и бесценный груз своей ярко-зеленой кроной. Всадники взмыли в вышину, словно лес превратился в море остроконечных пик. Их страшное рычание проникло под зеленый покров, но уже не причиняло никакого вреда.
Дракон мягко скользнул по траве, давая покой разгоряченному телу. Его ноша перекочевала на зеленую подстилку, осененную неясными солнечными бликами. Девушка была без сознания от пережитого кошмара, унесенная в мир сновидений, где нет места страху. Причина ее несчастий возлежала рядом, свернувшись кольцами. Его жаркое дыхание заставляло трепетать листья на ближних ветках, а лесных духов, которые несомненно подглядывали за чужестранцами сквозь прорехи в коре, поскорее убраться вглубь дерева и не мешать отдыху своим громким стрекотом.
Какой-то особо прыткий дух уронил крохотную дождевую каплю на веки Алури, заставив ее пробудиться ото сна, но глаза ее оставались закрытыми. Слишком ярким казался мир вокруг, слишком упоительно нежной трава, чтобы так легко отпустить дневные грезы.
Не смотря на желание изменить свою жизнь, бывшая муза Маэстро, ныне простая беглянка, столкнулась с тем вечным врагом, преследующим людей всего мира – со страхом. Но она была не одна!
Не нужно обладать большой физической силой, чтобы втоптать в землю молодой росток. Но даже силач не смог бы победить ее теперь, ведь она обрела друга. Поступиться всем, чтобы обрести столь немногое, кому-то покажется смешным. Дом, искусство, серые грубые скалы перестали существовать. На их место пришли насилие, злоба и ненависть. Если бы у нее был выбор, могла ли она поступиться тьмой, чтобы вернуть покой своей душе? Конечно, нет. Ее мучили вопросы, целый рой вопросов, доселе казавшихся нереальными. Почему непостоянное сердце билось так неистово? Почему тоска не грызла боле душу? Почему? Почему гроза не вызывала радостных треволнений, а солнце беспричинно заставляло смеяться? Почему колкая трава не царапала кожи? Почему всадники перестали пугать ее?
Стоило одному несчастному созданию встретить другого, словно две половинки единого целого сошлись вновь, как мир вокруг приобрел ясные очертания: красочные, живые, настоящие …

@темы: сказки

---

Я сказочник

Сказка о Мечтателе

глава 1

О Живущих среди Скал

Небо заволокло черными, грузными тучами, занявшими каждый светлый уголок, чтобы принести тьму и покой «живущим среди скал». Таинственный народ Ту Му Ар особенно сильно любил ночную грозу с извилистыми молниями, напоминавшими драконов. Только вот драконов уже давно никто не видел, и остались лишь Ту Му Ар, чтобы любоваться холодными массивными каплями, падающими с небес, и находить красоту на теневой стороне вещей. Немногочисленный народ, пришедший из мира людей много веков назад, заселил ущелья и пещеры Скалистых гор, постепенно прорываясь сквозь породу и создавая свой подземный город, где они и укрылись от праздности и веселья, мешающих этим искателям Идеала наслаждаться тишиной. Только здесь они обрели гармонию с природой, мертвой, но такой надежной. Вокруг не было ничего кроме гор и неба, столь близкого, что, казалось, его можно было коснуться рукой.
Лишь одно беспокойное сердце волновало эту картину безмятежности и сладостного уединения. Сердце это, юное и горячее, неистово билось в груди хрупкой девушки, сидящий на камне возле входа в ущелье Сэмирэ, откуда открывался крайне унылый и мрачный вид на величественный замок из дикого камня далеко на востоке. Она обладала той нежной, неброской красотой, какой отличается фиалка на фоне розы. Кукольное личико с большими голубыми глазами, прозрачными, подобно воде, мраморно-белая кожа, высоко ценимая Ту Му Ар и еще более прелестная душа. Ее не привлекало холодное, лишенное жизни очарование гор и грозового неба, но в замке чувствовалось прикосновение человеческих рук. Своими бесконечными коридорами и диковинными гобеленами на стенах он противоречил природе, которая, увы, не смогла познать идеал прямых линий.
Девушка мечтала увидеть жителей замка, попробовать их пищи, послушать, как они говорят. Каждый вечер, когда закат окрашивал скалы в тона крови, Алури замирала в своем немом полете к далекой мечте вырваться из клетки безмолвия. Так было и сейчас. Ветер трепал ее коротко стриженые волосы и дергал за подол длинного белого платья, как требующий внимания ребенок.
Одинокая зрительница безотрывно следила за замком и, если бы могла, представила себе шумную, пеструю толпу, представила жизнь. Как далек был этот иной мир от того, в котором существовала Алури! Ее мир был соткан из иллюзии и тумана, основой ему послужило бессмертное искусство.
- Ты снова пришла сюда, - донесся знакомый бархатистый голос Маэстро. Девушка вздрогнула так, будто он накричал на нее. Маэстро всегда появлялся из ниоткуда да так тихо, что даже не было слышно шороха его синих одежд. Его шею и запястья украшали тяжелые драгоценности в тон серебряным глазам – когда он взмахивал кистями, они тоненько звенели - а длинные белые волосы струились по плечам и спине. У него были тонкие подвижные пальцы, выдающие искусных музыкантов, а властная манера речи в свою очередь говорила о страсти повелевать. Он главенствовал над народом Ту Му Ар, создавая свои шедевры во мраке ущелья Сэмирэ, и никто не мог сравниться с ним в вопросах искусства, потому как только он один познал истинную красоту.
Настоящего имени мастера никто не знал. Была лишь легенда, повествующая о приходе Маэстро. Тысячу лет назад пришелец из внешнего мира с лирой в руках появился в краю Ту Му Ар и затаился в Сэмирэ. Дикие жители скал были поражены его музыкой и сделали своим вождем, ибо только он мог вывести их из мрака, что и сделал, наполнив черствые сердца волшебством поэзии и музыки, живописи и скульптуры, всем тем, что человечество успело забыть за долгие годы беспрерывных войн.
- Я мог бы нарисовать тебя, Алури, но фон … отвратителен, - художник смерил замок презрительным взглядом.
- Почему вы не пускаете нас туда? Разве замок не отражает то мрачное бытие, о котором вы говорили?
- Алури, мы выше этих созданий, растрачивающих драгоценное время на безделье и пустословие. Не уподобляйся им, мое вдохновение. Идем же!
Он подал ей руку, и девушка робко поплелась следом во тьму Сэмирэ. Алури очень гордилась тем, что Маэстро выбрал ее своей музой. У женщин Ту Му Ар было всего два пути: стать музой какого-нибудь художника и позировать ему для картин, либо научиться играть на лире, любимом музыкальном инструменте правителя.
Неожиданно над горами вспыхнула молния, и где-то внизу ударил гром. Облако пыли взвилось к небу, на миг заслонив заходящее солнце. Алури чувствовала, как дрожит земля, услышала приглушенный стон, полный боли и отчаяния, отчего сердце готово было расколоться на тысячи осколков.
- Маэстро, что это было?
Маэстро будто бы не слышал. Он предпочитал отделять себя от окружающего мира, потому как считал себя выше кого бы то ни было на земле …
- Ты становишься чересчур любопытной, дитя мое. А любопытство – главный порок женщины.
- Я понимаю. Простите меня.
Про себя же девушка отметила: “Порок, не порок, а все равно интересно!”
И вновь этот мрак, нарушаемый лишь светом янтаря. Все та же холодная неприятная обстановка. Ущелье Сэмирэ внутри напоминало комнату, обставленную простенькой мебелью, вырезанной из нефрита: накрытое мехами ложе, трон и подставка для холста. Алури опустилась на трон, уронила голову на грудь и обняла себя руками за плечи, одновременно изобразив на лице маску скорби. Маэстро одобрительно кивнул, затем принялся готовить краски. Осторожно размешав цветные порошки и сдобрив их водой и жиром, художник любовно расправил холст и хотел было приняться за новую картину, как его муза нарушила поток вдохновения:
- Маэстро, а вы раньше видели нечто подобное?
Мастер нахмурил белесые брови, но поспешил ответить:
- Я видел многое. Теперь замри.
Алури вздохнула. Как же изобразить печаль, когда нутро разрывается от предвкушения тайны! А Маэстро, окунув тонкую кисть в краску, нанес первый штрих на белое полотно, затем последовал второй, третий …
Появилась неясная тень, еще такая тонкая и расплывчатая, постепенно приобретая очертания образа глубокого, безответного горя. Муза невольно залюбовалась художником, чье лицо словно бы засветилось изнутри. С ним говорила Великая магия, не иначе! Но надо же было горячей юности восстать против нее! Алури всегда тянулась к солнцу, испытывая запрещенные мастером нетерпение и любознательность. Великий правитель Ту Му Ар пытался выковать из нее статую, но человеческое тело не мрамор и не глина - оно не поддается лепке.
- Маэстро, а отчего бывает молния?
- Ах, Алури, умоляю, ты же знаешь, как легко нарушить баланс между мной и моим шедевром! – взорвался творец, воздев руки к каменному потолку.
- Я не хотела, владыка … - чуть не плакала девушка, наблюдая стенания художника. Неужели он отречется от нее?
Маэстро махнул рукой, но не прогнал. Зная его характер, Алури прекрасно понимала, что тому нужно время прийти в себя, картина подождет.
Солнце давно опустилось за горизонт, уступив место луне и звездам. Юная муза не боялась темноты, так как не раз позировала владыке на фоне ночного пейзажа. Тем не менее Скалистые горы, в сердце которых бурлила сама Смерть, ночью представляли не меньшую опасность, нежели днем. Девушке пришлось проделать долгий путь над обрывом, ежеминутно рискуя упасть и разбиться, но частые тренировки помогали преодолевать расстояние до города быстро и без какого-либо страха. За выступом открывалась черная пасть пещеры – то был вход. Каменная лестница вела прямо в центр малой горы Итору, что значит «белая», где и расположился нефритовый город Ту Му Ар. Величественные дворцы талантливых художников и поэтов и крохотные хижины охотников, не обладавших талантами, потому обязанных обеспечивать народ пищей, смешивались в общем водовороте тихой, размеренной жизни «живущих среди скал». Они не роптали на судьбу, их обожание Маэстро было слишком велико.
Алури повезло родиться в семье великого архитектора Арилона и первой музы Маэстро Гарпалии, которые покинули мир год назад. Правитель запрещал скорбеть по родным, но девушка все равно тосковала тайком в жаркие дневные часы, когда все, как один, жители гор предавались послеобеденному сну. В наследство ей достался холодный пустой дом с мертвым золотым садом, издававшим неприятный уху звон всякий раз, как шальной ветер случайно проникал в лоно Итору.
Дом этот находился рядом с роскошным дворцом такой же сироты, как и Алури, красавицы Секки, очень своенравной и жесткой девицы, которая страшно завидовала музе самого Маэстро. Дочь Арилона всегда старалась незаметно прошмыгнуть мимо, опасаясь ее насмешек, предметом которых являлась всякий раз, как проявляла неловкость. К счастью ей это удалось. Алури впорхнула в сад, светившийся благодаря каплям янтаря на лепестках и листьях искусственных деревьев и цветов, и ее радость тут же угасла. На дорогой резной скамье восседала Секка, у чьих ног в пыли валялась лира.
- Здравствуй, соседка, почему не навещаешь? Совсем забыла дорогую подругу … - усмехнулась она, откидывая назад вьющийся каскад вороных волос. Алури невольно залюбовалась гордой красавицей, чьи карие глаза горели диким, необузданным огнем. Секка когда-то была музой одного из учеников Маэстро, надеясь однажды занять место стареющей Гарпалии, но юному художнику захотелось запечатлеть облик темноволосой девушки с гладкой, как бархат, кожей цвета молока в лучах полуденного солнца. Снег моментально впитал жар небесного светила, и то, чем она так гордилась, ее дивная кожа, приобрела смуглый оттенок, от которого ей уже не суждено было избавиться. Секку больше не приглашали позировать для картин, потому пришлось взять в руки лиру.
- Здравствуй. Прости меня, я просто …
- Витаешь в облаках. Снова любовалась этим мерзким замком? И, конечно, разозлила Маэстро … - гостья произнесла имя правителя с благоговением, ее чувства к нему уже давно не были секретом. Но сам Маэстро любил лишь свое искусство.
- Я не хотела. Ты слышала гром? Как будто гора вздохнула!
- Гора не может дышать, глупая. А будешь фантазировать, хозяин прогонит тебя! – бросила Секка перед уходом, а когда поравнялась с Алури, которая была на голову ниже ее, прошипела, - посмотрим, кто из нас посмеется последним. По твоим глазам я вижу, что ты принесешь позор на голову своей почившей матери!
Казалось бы невинный разговор, в мире людей все гораздо хуже, но девушка настолько чутко ощущала внешний мир, что даже легкая издевка причиняла боль. Всех подданных своих Маэстро учил истончать оболочку свою настолько, чтобы не оставалось и тени мирского, чтобы все чувства их были доступны его кисти.

Ночь может быть не только надежным убежищем искусства, но и кишащей опасностями клоакой, источающей ядовитые испарения ненависти и злобы. Из ее недр изверглись три всадника, чьи мрачные фигуры скрывали изумрудно-зеленые плащи. Их кони мягко скользили по сухой, неплодородной земле. Путь всадников пролегал к замку, так крепко приковавшему к себе взор Алури. У огромных дубовых врат они спешились и, образовав кружок, начали о чем-то совещаться. Знатокам мертвого языка Древних не следовало бы подслушивать, ибо это говорили посланники гнили и смерти.
- Он летел сюда, я видел! – произнес тонкий голос, похожий на свист.
- Быть может, ты солгал, Морлаг Рут! – другой всадник, что пошире в плечах, обнажил длинный меч с серебряной рукоятью. Тот, кого звали Морлаг Рут, попятился, путаясь в складках длинного плаща. Третий, самый высокий всадник, все это время не сводивший глаз с ночного неба, шикнул на товарищей:
- Тихо! Морлаг не солгал, брат Турум Рут! Я вижу бреши в звездном своде, где его когти царапали небо. Он мог спрятаться в замке! Ищите!
Турум Рут ударил мечом по двери, и та раскололась, пропуская всадников внутрь. Стоит добавить, что замок этот служил алхимикам обсерваторией. Мудрые старцы проводили дни и ночи за любимой наукой, отрешаясь от мира не хуже Ту Му Ар. Услышав шум внизу, они бросили все силы для борьбы с чужаками, решив, что те пришли за их ценнейшими фолиантами. Алхимики встретили свою смерть …
Братья уничтожили всех. Кровь невинных окропила священные стены замка. Расправившись с людьми, всадники обшарили каждый уголок, но не нашли того, кого искали. Ими овладела ярость, и они принялись крушить все на своем пути. Казалось, было слышно как рыдает камень. Разрушив эту твердыню, ставшую убежищем для отшельников, братья совершили страшный грех. Не против законов королевства, даже не против безвинно убиенных старцев, а против себя. С каждой пролитой каплей крови жажда увеличивалась, а душа медленно умирала …
Любуясь хаосом вокруг, Сум Ур вновь почуял след где-то на крыше. Убийца жадно втянул носом воздух, отразившийся от его ноздрей струей дыма, и вознесся вверх по ветхим ступеням Башни Луны. Страшный след стал четче, отливая рубиновым блеском на холодном камне. Всадник коснулся отметины тонкой рукой в перчатке темного золота, потом ящерицей вскарабкался до самой маковки башни, олицетворяя страшную картину зловещего монстра, пытающегося достигнуть кристальной чистоты лунного диска, в полночь касавшегося одноименной башни, как и было запланировано строителями замка. Там он огляделся и разразился громким неприятным смехом.
- Безумец тот, кто бежит от Сум Ура из рода Рут! – веселился он, размазывая по черепице алые пятна крови, еще свежие, хоть и утратившие тепло. Кто бы ни был таинственный беглец, какой бы огромной силой не обладал, невозможно было скрыться от всепроникающего «беспокойного духа» из рода «карателя». Порой самые темные мысли преследуют наши разгоряченные сердца хуже самой справедливой совести. Они проникают глубоко, разъедая наши души изнутри. О, счастье, что не всякий поддается назойливым демонам! У некоторых есть искусство, у других мечта, третьи же владеют миром …
Так Алури мирно спала, и снился ей прекрасный замок, над головой проносилась страшная буря, а в сердце жила тихая надежда.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

отберите у меня планшет, не то я его использую!!!

Сидел я, сидел и слушал поппури. Стандартный набор: Агата Кристи, Ария, Сектор Газа, Nightwish, Maximum Hormone и проч.
То, что ниже - плод моих рук, совершенно автономный, а я выходил покурить ... огурцы ...

@музыка: поппури

@настроение: курю огурцы

@темы: арт

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра